Интервью с А. Л. Казиным
30 октября — 1 ноября в Москве состоялся VI Всероссийский культурологический конгресс.
Научный руководитель РИИИ А. Л. Казин выступил с докладом «Культурология искусства и эстетика». При подготовке конгресса участникам были заданы вопросы о проблемах современной культурологии, в частности культурологии искусства.
Сомодератор секции «Культурология искусства» доктор философских наук, профессор, научный руководитель Российского института истории искусств, заслуженный работник культуры РФ Александр Леонидович Казин о важности культурологии искусства для культурологического знания
— Насколько актуальной видится Вам тема предстоящего конгресса культурологов?
— Тема «Культурная идентичность в пространстве традиции и инновации» представляется мне в высшей степени актуальной. Традиция — это основа любой культуры, и та цивилизация, которая пренебрегает духовной традицией, и тем более отказывается от неё, обречена на гибель. В качестве недавних продуктов подобной разлагающейся культуры-цивилизации, можно вспомнить финал «Евровидения-24», проходивший в Швеции, или фигуру трансвестита, которого собираются использовать в качестве символа («талисмана») Олимпийских игр в Париже. В определённом смысле — это «похороны Европы», и наше отсутствие на этих «действах» является только благом. Секция «Культурология искусства» призвана обратить особое внимание на упомянутые тенденции, так как они являются прямым вызовом фундаментальным уложениям и идеалам русской/российской цивилизации в целом. В таком плане принципиально важен именно культурологический анализ искусства. Если эстетика развивает общее учение об искусстве как таковом, а искусствоведение занимается видовыми законами художественной практики, то как раз культурология призвана осмыслить фактический центр и границы того, что называется словом «искусство» в первой трети ХХI столетия. В теоретическом плане это позволит конкретизировать учение об искусстве и красоте как предметно явленном идеале и ответить на вопрос о том, какова природа идеала, лежащего в основе того или иного феномена, относящего себя к области искусства. В практическом же отношении культурология искусства способна начертить своего рода «дорожную карту» того пути, по которому может и должна — или не может и не должна — двигаться русская культура.
— Что видится Вам наиболее существенным для секционного заседания «Культурология искусства», сомодератором которого Вы приглашены?
— Искусство — это вечное во временном, бесконечное в конечном. Этим искусство отличается от не-искусства и пост-искусства. Поскольку вечность и бесконечность суть атрибуты совершенства, можно сказать, что художественное событие есть символ божественного — совершенного и завершенного — бытия.
В качестве предметного носителя такого символа может выступить любая вещь или жест (звук, слово, изображение, объёмная пластика, человеческое тело) как порождающая модель неограниченной смысловой мощи. Художник и его эпоха вольны символизировать Абсолют в меру своего видения. Для одного это будет икона, для другого — знаменный распев, для третьего — лирическое стихотворение, для четвертого — симфония, для пятого — мизанкадр или мизансцена, для шестого — черный или белый квадрат, для седьмого — консервная банка на пьедестале. Этот ряд характеризует собой расхождение (эволюцию и инволюцию) культур и цивилизаций, рассматривающих названные создания в качестве событий (произведений) искусства.
В свою очередь, зритель, слушатель или читатель вправе принять или отвергнуть предлагаемую символику как художественную истину (совершенство) или ложь (безобразие). В обоих случаях осуществляется ценностно-цивилизационный акт избрания искусства — классического, модернистского или постмодернистского. Цивилизация говорит ему «Аксиос!» или уничтожает его, определяя тем самым свою жизнь или смерть. В условиях нынешнего системного противостояния России и Запад, эти решения имеют поистине судьбоносный характер.
Опубликовано: 24 октября 2024 / Обновлено: 31 октября 2024